Серийные убийства: региональная модель и российские экспектации

Эмпирически сложилось так, что проблема серийных убийств длительное время относилась исключительно к компетенции ученых-криминалистов уголовного розыска, следствия и суда. В последние годы наметилось интенсивное внедрение в эту область психологов и психиатров, без знаний которых практически невозможно ответить на вопросы: кто, почему и как становится «серийным убийцей», каким образом максимально обезопасить от него общество?

Наши исследования «серийных преступников» позволили выделить и описать «феномен Чикатило» – вариант криминальной личности, этапное патологическое развитие которой приводит к возникновению, закреплению и трансформации непсихотической потребности в совершении повторных садистских преступлений против половой неприкосновенности и жизни граждан (предлагаемый шифр – F63.7)

Изучение данного феномена позволило не только выявить его процессуальную (нешизофреническую) эндогенизацию и прогредиентность, но и описать стадийность развития и провести его систематику по двум динамическим векторам: доклинический/клинический периоды и прекриминальный/криминальный этапы.

В возникновении и развитии «феномена Чикатило» в доклиническом периоде ведущая роль принадлежит психогенным причинам и механизмам и законам психологии, тогда как на клиническом он развивается по закономерностям трансформации психопатологической симптоматики. Определяющим условием возникновения «феномена Чикатило» является наличие предрасположения биологического (церебрального), психосексуального и психологического (личностного). Будучи лишенным фатальности, предрасположение определяет степень риска возникновения и развития данного феномена у конкретного человека.

Реализация предрасположения происходит и под воздействием неблагоприятных факторов микросоциальной среды (семьи, группы, ближайшего окружения). Психологическая напряженность, жестокость, унижение, эмоциональное отвержение, безнадзорность, лишение какой бы то ни было самостоятельности, ханжество, пуритански-асексуальное воспитание – далеко не полный перечень подобных факторов.

Серийные убийства не имеют ни географических, ни исторических границ, что подтверждает следующая выборка известных убийц: Pedro Alonso Lopez – «монстр Анд» (Перу), 70-е гг. XX в. – 300 жертв; H.H. Holmes (США) XIX в. – 200 жертв; Henry Lee Lucas – «король садизма, или генералисимус боли» (США), 70-е гг. XX в. – 200 жертв; Gilles de Rais (Франция), XV в. – 140 жертв; сестры Delfina and Maria de Jesus Gonzales (Мексика), наше время – 91 жертва; А. Чикатило (Россия), наше время – 56 погибших; А. Оноприенко (Украина), наше время – 52 жертвы; Elizabeth Bathony (Венгрия), XVI в. – 40 убитых; В. Комаров – «московский волк», начало XX в. – 33 жертвы; Fritz Haarmann (Германия), начало XX в. – 27 убитых; Bell Kiss (Венгрия), начало XX в. – 24 убитых; Arnfinn Nesset (Норвегия), начало XX в. – 22 жертвы; Earl Nelson (Канада), начало XX в. – 22 убитых; Norman Afzal Simons (Южная Африка), 90-е гг. XX в. – 22 погибших; Lucian Staniak (Польша), 60-е гг. XX в. – 20 погибших; Larry Eyler – «убийца гомосексуалов», наше время – 19 жертв; пьющий гомосексуалист Dennis Nilsen – «британский Jeffry Dahmer», наше время – 16 погибших подростков; Marc de True (Бельгия) – педофил-киллер, конец XX в. – 11 изнасилованных детей, четверо из которых убиты.

Отражая биосоциальную природу человека, серийные убийства как таковые не могут не быть связанными и с макросоциальными процессами, которые приобретают важную роль для теории и практики этого криминального феномена. Макросоциумом нельзя объяснить появление конкретной серии и конкретного убийцы, но можно объяснить статистику серийных убийств. Последние возникают и реализуются в конкретном обществе, в его психологическом и/или психопатологическом климате отдельных семей и личностей, микросоциальных групп, формальных коллективов (трудовых, учебных и пр.), и их распростаненность как бы выступает индикатором степени общей неблагоприятности и обобщенной агрессивности социальной среды, как бы в снятом виде отражает структуру и напряженность противоречий и конфликтов, реально существующих в макросоциальной среде.

Без претензии на всеобъемлющий характер стоит назвать ряд неблагоприятных макросоциальных факторов, действующих в последние годы в нашей стране и не с лучшей стороны характеризующих ее на фоне многих других стран. Эти факторы могут быть разделены на три группы.

К первой относятся неблагопрятные экологические воздействия, прямо влияющие на распространненность биологического предрасположения к «феномену Чикатило». В условиях крайнего экологического неблагополучия рождается, взрослеет и живет подавляющее большинство граждан России.

Вторая группа включает ряд психосоциальных факторов, которые способствуют формированию дисгармонии личности, негативно влияют на развитие характера, направленности, мировоззрения, жизненных ценностей и тем самым заостряют психологическое предрасположение к «феномену Чикатило», повышают риск становления «серийного убийцы». К ним относятся:

• девальвация присущих ранее России законов и категорий морали, а также государственных институтов, государственных лидеров и «идолов» (Иисус Христос, Ленини т.п.), что имеет важное значение для процесса идентификации и становления личности;
• обвальное падение ценности и престижности морально-этических, интеллектуальных, эстетических, культурных качеств в сочетании с резким ростом престижности и ценности силы, наглости, культа денег и жажды власти любой ценой;
• бессмысленные войны («горячие точки») с массовой гибелью людей и обесцениванием жизни человека в массовом сознании;
• приобщение большогоконтингента молодых мужчин из разных регионов страны к участию в убийствах (в тех же «горячих точках»), приобретение личного гомицидного опыта;
• мощный прорыв в средства массовой информации пропаганды насилия, жестокости, разнузданности, вседозволенности, в том числе в сфере интимных отношений, пропаганда благородства формально криминального насилия.

В третью группу входят те социальные факторы, которые способствуют резчайшему росту индекса конфликтогенности общества и тем самым способствуют реализации имеющегося предрасположения краевых групп к «феномену Чикатило»:

• невиданно резкая материально-финансовая поляризация населения России с обнищанием подавляющей части ее граждан и обогащением мизерной части населения, при том не относящейся к его лучшей части;
• социальная незащищенность и индивидуальная беззащитность в условиях отсутствия действия законов и недоверия государству;
• огромный коэффициент миграции с нарушением культурных, семейных, профессиональных связей и стереотипов;
• алькогольный геноцид нации по политическим и псевдоэкономическим основаниям.

Если гипотеза о связи выраженности негативных тенденций, действующих в макрообществе, с распространенностью серийных убийств верна, то последняя в России должна значительно превышать подобный показатель на Западе. Расчеты R.M. Holmes, J.F. De-Burger (1991) и FBI показали, что в США в единицу времени действует до 35 «серийных киллеров». В России официальная статистика отсутствует. По имеющимся у нас данным, в стране зарегистрировано 27 серий убийств.

Нами предпринята попытка рассчитать соответствующий показатель теоретически, используюя материалы по серийным убийствам, совершенным в Ростовской области. Основанием послужили следующие факты:

1. Распространенность в Ростовской области за (1988-1997) серийных убийств, подтвержденных официально вступившими в действие приговорами судов, достигла 28 серий, и по этому показателю наш регион снискал трагическую славу «мирового чемпиона».
2. Столь высокий показатель не может быть объяснен какими-либо негативными эндемическими мистическими или региональными социально-экономическими причинами. Последние в Ростовской области по сравнению с 68 регионами России если и не самые лучшие, то далеко и не худшие.
3. Данный показатель может быть объяснен высоким профессионализмом специализированного подразделения криминальной милиции, впервые созданного в России при поиске Чикатило, и использованием специальных знаний психологии и психиатрии. О высоком профессионализме коллег из криминальной милиции свидетельствует следующее:
   1. 100% серий убийств были выявлены задолго до задержания «серийных убийц»;
   2. 22 «серийных убийцы» (85%) были задержаны оперативным путем, а не случайно, по двум остановившимся сериям преступник не задержан до сих пор;
   3. средняя продолжительность серии от момента ее фиксации — начала или прибытия «серийного убийцы» в Ростовский регион (как в случае с Криштопом) — до момента задержания преступника составляет 9,8±4,5 месяца.

Все это позволяет предпринять попытку экстраполяции ростовских данных на всю Россию.

Наши расчеты показали, что за одну серию убийств мученической смертью гибнет в среднем 3,32±0,6 жертвы. При этом прямой и косвенный экономический ущерб достигает 1 млн. деноминированных рублей.

Эти предварительные расчеты подтверждают неутешительную реальность:

1. Макросоциум в нашей стране крайне нездоров.
2. Распространенность серийных убийств намного выше официально зарегестрированной.
3. Вероятность сохранения тенденции интенсивного роста серийных убийств в связи с сохранением крайне неблагоприятных в этом плане макросоциальных тенденций высока. Ориентировочный выход на пик ожидается через 20-25 лет (когда нынешнее младшее поколение достигнет соответствующего возраста).
4. Создание специальной Федеральной программы по борьбе с серийными убийствами и по их предупреждению, развитие мультидисциплинарных научных исследований, создание института криминальной психиатрии (например, в структуре Ростовского государственного медицинского университета) становится неотложной социально, политически и экономически обоснованной задачей.

Источник: А. О. Бухановский «Серийные убийства и социальная агрессия» Материалы 2-й Международной научной конференции 15-17 сентября 1998 г. Ростов-на-Дону, Россия