Операция «Лесополоса» (1985 — 1987)

Первая попытка правильной организации следствия была сделана лишь в октябре 1984 года, когда заместитель начальника следственного управления Прокуратуры РСФСР соединил в одно производство 23 уголовных дела и составил «Второй список жертв» ростовского маньяка. Но и это, казалось бы, напрашивающееся решение не было воспринято как долгожданный выход из тупика, в который ранее зашло следствие, а родилось в результате борьбы мнений по инициативе ГУУР МВД СССР. Органы прокуратуры, ссылаясь на ст. 26 УПК, в принципе уклонялись от объединения уголовных дел до появления обвиняемого по всем эпизодам преступных деяний…

Таким образом, только спустя два с половиной года (!!!) после первого убийства работники правоохранительных органов наконец-то приступили к поиску настоящего убийцы.

Вся информация по указанным эпизодам подверглась детальному изучению, что позволило сделать следующие обобщенные выводы:

1. Количество убийств по состоянию на сентябрь 1984г

— по регионам:

Ростов — 9,
Шахты — 7,
Новошахтинск — 3,
Октябрьский сельский район — 3,
Багаевский район — 1.

— по годам:

1982 — 4,
1983 — 7,
1984 — 12.

— по месяцам, с учетом установления даты убийства:

январь — 1,
февраль — 1,
март — 1,
май-2,
июнь — 3,
июль — 2,
август — 6,
сентябрь — 2,
октябрь — 1,
декабрь — 2.

— по дням недели:

понедельник — 2.
вторник — 6,
четверг — 4,
суббота — 3

2. Сведения о потерпевших: женщины старше 16 лет — 17, девочки моложе 15 лет — 4, мальчики моложе 15 — 5, женщины, склонные к вступлению в половую связь — 10, женщины и дети, склонные к бродяжничеству — 12, имевшие психические отклонения — 5.
3. Места вероятного контакта потерпевших с преступником: автовокзалы — 3, железнодорожные вокзалы — 2, электропоезда — 3.
4. Характеристика орудий убийств: ножи двух типов, клинки с односторонней заточкой.
5. Признаки самообороны — по 12 эпизодам.
6. Биологические выделения на теле и одежде: сперма — 8, пото-жировые — 2, волос седой — 2.
Все выделения и волосы — от человека с четвертой группой крови.
7. Период от убийства до обнаружения трупа: до одного дня — 2, до трех — 3, до десяти — 4, до двенадцати — 4, до месяца — 4. до двух — 3, до трех — 1, свыше трех — 3.
8. Срок установления личности погибших: в день обнаружения -5, в течение месяца — 7, в течение года — 6, от года до двух — 3, через два года и свыше — 3. Максимальный срок установления одной из потерпевших — 2 года 9 месяцев.
9. Установлены посредством медико-криминалистических экспертиз — реконструкция лица по черепу (метод Герасимова) — 10 потерпевших.
10. Установлены после обращений к населению через периодическую печать, радио и телевидение — 4 потерпевших.

Для систематизации всех данных были составлены схемы мест обнаружения трупов с привязкой к местности: дорогам, магистралям, предприятиям, учреждениям.
Карта обнаружения трупов на территории Ростовской области

Карта обнаружения трупов на территории Ростовской области
Также были проанализированы повреждения на телах жертв двадцати трех убийств. В частности, в качестве часто встречающихся были выделены следующие:
— продольное повреждение грудной кости по всей длине снизу вверх;
— разрез мягких тканей передней стенки живота над лобком;
— рассечение лонного сочленения тазовых костей;
— небольшие колото-резаные повреждения костей в области глазниц;
— полное отделение и удаление таких внутренних органов как матка и яичники;
— рассечение грудных желез в вертикальном или горизонтальном направлении (у женщин);
— отделение сосков грудных желез (у женщин);
— отрезание полового члена и яичек (у мужчин);
— отрезание кончика языка;
— отрезание носа и верхней губы;
и некоторые другие.

Еще более информативны были совокупности этих повреждений. На основании анализа повреждений было выдвинуто судебно-медицинское обоснованное мнение о совпадении механизма причинения повреждений по одиннадцати случаям убийств.
Далее был проведен сравнительный анализ эпизодов на основе изучения морфологических характеристик колюще-режущих орудий травмы, использованных преступником или преступниками. На основании такого анализа было выявлено сходство характеристик орудий травмы в девяти случаях.

Полученная с помощью специальных медицинских методик информация была влита в общий информационный объем. Собранные воедино данные: о механизме совершения преступлений; мотивировке преступных действий; характеристика жертв преступлений и другие данные позволили, в конечном итоге, объединить указанные случаи убийств в одно производство. В дальнейшем работа по ним проводилась в рамках единого уголовного дела.

Анализ послужил основанием для разработки первого обобщенного плана мероприятий, утвержденного начальником УВД Ростовского облисполкома, в нем перечислялись следующие версии и направления поиска:
— преступления совершаются ранее судимыми за похожие преступления, предусмотренные ст.ст.117,120,108,102,103,224 УК РСФСР (традиционная версия, не требующая, как правило, обоснования);
— гомосексуалистами (признаки изнасилования мальчиков);
— имеющими в личном пользовании легковой автотранспорт или возможность использовать служебный в личных целях (география преступлений, близость автодорог, магистралей, протяженность расстояния от места пропажи жертвы до места убийства — по отдельным эпизодам составляет до 2 км);
— страдающими психическими расстройствами и состоящими на соответствующих учетах (характер повреждений, проявление садизма, членовредительства и т.д.);
— бывшими работниками системы МВД или ныне работающими в правоохранительных органах (доставление потерпевших к месту убийства посредством своих полномочий);
— имевшими отношение к медицине: санитары моргов, гинекологи, патологоанатомы (вскрытие трупов, удаление половых органов).

Кроме того, среди подвергнутых проверке на причастность к убийствам были и железнодорожники, и работники мясокомбинатов, и вернувшиеся из Афганистана, комиссованные из армии, и преподаватели школ и училищ, руководители различных кружков.

К сожалению, количество необоснованных версий в первом обобщенном плане мероприятий по поиску убийцы зашкаливало за все допустимые пределы.

Так в частности, поводом к выдвижению версии о причастности к убийствам водителей послужили добытые в ходе разведывательного опроса сведения о появлении в районе совершения одного из убийств легкового автомобиля в предполагаемое следствием время убийства. В другом случае были зафиксированы случайные следы протектора в районе обнаружения трупа. Это была серьезная ошибка руководителей оперативной группы УВД, которым следовало бы проанализировать все убийства данной серии и закладывать в планы мероприятия, вытекающие из анализа всех материалов.

Из материалов дела видно, что за все годы работы проверено свыше 163 тысяч водителей. Это огромная, но совершенно ненужная работа, поскольку на местах происшествий никаких следов автотранспорта никто не находил. Более того, многочисленные факты обнаружения трупов вблизи железной дороги убедительно свидетельствовали, что преступник передвигается поездом.

Другую явно надуманную версию выдвинули сотрудники следственной группы Прокуратуры Российской Федерации, которые пришли к выводу, что преступник осведомлен о планируемых милицией поисковых мероприятиях. В результате появилась версия, что убийцей является действующий либо уволенный работник милиции или прокуратуры. Было проверено свыше четырех тысяч человек. Все это оказалось напрасной тратой времени.

Некоторые из этих необоснованных версий поддерживались и наукой. В целях анализа серии убийств и выработки мер поиска преступника ВНИИ бывшего МВД СССР командировал в Ростов младшего научного сотрудника Симоненкова, который, старательно поработав, составил заключение на 42 страницах. В нем он отметил, что «перечисленные выше версии выдвинуты в целом правильно…». Автор исследования разделял и версию о преступнике с автотранспортом, причем обосновывал ее не фактическими данными, а строил на личных предположениях. Он даже упрекнул УВД, что проверке этой версии «уделялось мало внимания». И это при том, что уже было проверено свыше 160 тысяч водителей. В заключении выдвигалось еще одно надуманное предположение, что якобы преступник перед убийством надевает на себя белый халат и представляется врачом, халат может сдавать в прачечные, через которые и надо его искать. Благо, что такую «научную» рекомендацию оперативники к исполнению не приняли. Это заключение начальник лаборатории ВНИИ направил в ГУУР бывшего МВД СССР, откуда получил уведомление о том, что «выводы и предложения использованы при разработке планов оперативно-розыскных мероприятий».

Изначально предложенный винегрет из версий кочевал последующие три года из плана в план и явился одной из причин вовлечения сотрудников органов внутренних дел в беспредметную работу по проверке необоснованных и надуманных версий, что в итоге привело к огромной трате сил и времени, но так и не позволило следствию продвинуться в решении главной задачи – поимки убийцы.

Об этом свидетельствуют и «побочные» результаты этого расследования, которые так любят приводить высокие милицейские чины, чтобы показать свою бурную деятельность. За период расследования этого дела было «отработано» 163939 владельцев и водителей легкового автотранспорта, 10093 с 4 группой крови были проверены на причастность к убийствам. Выявлено 10050 страдающих психическим расстройством здоровья, из них 440 с 4 группой крови. Проверены на причастность 440 лиц из гомосексуалистов и склонных к совершению развратных действий. Возбуждено 105 уголовных дел по ст. 120,121 УК РСФСР, по которым привлечено к уголовной ответственности 127 человек. «Отработано» 5845 ранее судимых за половые преступления и 2600 осужденных, содержащихся в ИТУ. Проверены 1427 руководителей различных кружков, преподавателей ГПТУ, спецшкол; 7236 работников железнодорожного транспорта, 342 бывших и работающих санитаров моргов и т.д. В результате мероприятий раскрыты 1062 преступления, в т.ч. по 117 статье УК РСФСР — 245, по 120 и 121 — 105, по 102 и 103 — 95, по 108- 140, прочие-477.

В то же время, за таким обилием цифр нельзя забывать, что так и остался неразоблаченным тот единственный человек, ради поимки, которого, собственно, и была организована проверка сотней тысяч граждан Советского Союза.

Прокурор-криминалист В.Казаков

Прокурор-криминалист В.Казаков

С октября 1984 года расследование уголовных дел об убийствах женщин и детей в Ростовской области объединенных в одно производство, приняла следственная бригада Прокуратуры РСФСР под руководством прокурора-криминалиста В.И. Казакова. Одной из первоочередных задач, стоящих перед ними, стало развенчание еще одной из многочисленных необоснованных версий, которыми так богато было это запутанное дело – версии о том, что убийства совершены умственно неполноценными.

Прямая речь. Следователь прокуратуры Ростовской области Амурхан Яндиев:

Казаков не один раз заявлял еще в 1984 году: все эти психически больные отношения к убийствам скорее всего не имеют. По некоторым делам он даже вынес постановления о прекращении. Однако убежденность здешнюю одолеть все-таки не смог. Прокурором области был тогда Янюшкин, и с ним тяжело было решать такие вопросы. Он сразу «по-землячески» звонил Генеральному прокурору СССР Рекункову, который начинал свою карьеру именно в Ростовской области, тот давил на Казакова, и криминалист ничего не мог добиться.

Однако, как мы уже говорили ранее, работа с умственно неполноценными шла тяжело и отличалась путаницей, непоследовательностью и несостыковками. Хотя «дурачки» охотно давали признательные показания в совершении убийств, тем не менее, следствием не был устранен ряд противоречий, как по процедурам допросов, так и по проверке их показаний на местах происшествий; проведении опознаний потерпевших по фотографиям, опознании вещественных доказательств и др. Выводы об их виновности делались на «чистосердечных признаниях», общих допросах без выяснения деталей действий и поведения каждого. Данные об их причастности не сопоставлялись с другими материалами дела, противоречия не устранялись, критическая оценка им не давалась. Никаких вещественных доказательств вины найти не удавалось, а после чистосердечных признаний следовали такие же «чисто сердечные» отказы.

Чем же объяснялось такое непоследовательное поведение?

Для ответа на этот вопрос в 1984 году подозреваемому Ю.Д. Каленику, 20 лет, обвинявшемуся по пп. «г», «е», «и» ст. 102, чч. 3 и 4 ст. 117 и ч. 2 ст. 121 УК РСФСР в изнасилованиях и убийствах малолетних детей и молодых девушек назначили психиатрическую экспертизу.

См. Экспертное заключение по результатам психиатрической экспертизы Ю.Д. Каленика

На примере Каленика специалисты еще раз подтвердили тот общеизвестный факт, что у некоторых людей способность правильно давать показания снижается из-за наличия повышенной внушаемости и (или) подчиняемости. Этими свойствами обладают лица с некоторыми формами пограничной психической патологии, личностно и интеллектуально незрелые, с чертами неуверенности в себе, тормозимости, мнительности. У них особенно легко может искажаться воспроизведение ситуации из-за подчинения чужому влиянию в период следствия. Это может быть вызвано как моральным, так и физическим давлением на данного человека. Нередко это проявляется в частом и резком изменении показаний.

Не менее любопытна развязка в деле другого подозреваемого «дурачка» М. Тяпкина, которому одно время предъявляли обвинение в совершении четырех убийств, но в конечном итоге он был обвинен только в убийстве новочеркасской женщины. В канун суда, оказавшись на стационарном обследовании в столичном Институте психиатрии им. Сербского, Тяпкин «впал в реактивное состояние, в связи с чем вопрос о его вменяемости решить не представилось возможным». По постановлению следователя С. Устинова Ростовский областной суд применил принудительные меры медицинского характера с последующим возвращением в Институт психиатрии. После относительного выздоровления Тяпкина суд вернул его дело для доследования, а через два месяца прокуратура области была вынуждена вообще прекратить его за недоказанностью вины.

Таким образом, громкое «дело дураков», разваливаясь на глазах, подходило к своему закономерному плачевному итогу.

В июле 1985 Казаков обратился с докладной запиской к заместителю прокурора России Б. Наместникову, в которой информировал его, что донская прокуратура без достаточных на то оснований привлекла к уголовной ответственности целый ряд психически больных лиц. Причем, в период нахождения под стражей к ним применялось психическое и физическое насилие. По указанию Наместникова связанные с этим материалы были выделены в особое производство, и старший прокурор отдела по надзору за следствием и дознанием С. Саркисова возбудила уголовное дело по поводу возможной необъективности ведения следствия и получения «признаний» силовыми методами.

Расследовала это дело сама прокуратура Ростовской области, хотя допрос обвиняемых проводили и члены следственной бригады Прокуратуры РСФСР. Уже само это обстоятельство в какой-то мере обусловливало и предопределяло «степень объективности». Ведь как тут ни поворачивай, а получалось, что областной прокуратуре надо было проверять… самое себя. Потому что за все, что происходило с психически больными людьми, именно она, в конечном счете, и отвечает. Тем более, что и ее собственные работники непосредственно участвовали в следственных действиях и даже руководили ими. Преступления такого рода — прерогатива прокурорская. Как видим, ситуация сложилась довольно интимная.

 Поэтому и «ревизия» сосредоточилась в основном на милицейских работниках, которые первыми получали сомнительные признания обвиняемых. И объективности даже в оценке милицейской «работы» ждать не приходилось: чем больше «накопаешь», тем больше вопросов к тебе самому. Что, принимая эстафету от милиции, прокуратура не видела — не слышала, как обвиняемые чуть не в голос заявляли, что призвания от них добыли угрозами или силой? Но ведь не встревожилась, не проверила, а своими допросами только задублировала странные признания и тем самым прокуратура приняла ответственность уже на себя… — примерно такой вопрос маячил в конце объективного расследования. Откуда же взяться истовому желанию докопаться до корней повального «раскаяния» этих психически неполноценных людей?! Стоит ли удивляться, что в феврале 1986 года уголовное преследование работников правоохранительных органов области было прекращено? Конечно, «за отсутствием состава преступления в их действиях». Набрались только «факты нарушения закона», которые можно было списать со своих оплошавших сотрудников «строгой дисциплинарной ответственностью», объявленной на коллегии облпрокуратуры. «Да и кто его знает, столь уж ли невинны эти психи, если до сих пор нет другого человека, на которого можно было бы повеситъ все эти злодеяния…» — такой полунамек-полуоправдание делал оконфузившихся дознавателей-следователей уже чуть ли не пострадавшими от хитроумного коварства бывших обвиняемых. Сочувствовать впору…

Прямая речь. Заместитель начальника управления уголовного розыска УВД Ростовской области Колесников В.И.

Эти люди наговаривали на себя такое и так искренне, что трудно было им не поверить. Одного из них, Тяпкина, освидетельствовали в Институте Сербского. В заключении написали: неспособен усваивать и воспроизводить информацию, говорит лишь то, что видел собственными глазами. Пойди туда, где ты видел корову давеча, — тогда он пойдет. Иначе ни в какую. И такой человек точно выводил на места убийств. И Каленик выводил. Одного из этих парней привели как-то к Костоеву. Он его послушал и говорит: это он убил. Хорошо, что вы его взяли. Я лично ездил па трупы, потом допрашивал понятых и убеждался — никакого набоя не было (набой на милицейском жаргоне, это показания, которые следователь подсказывает подследственному, навязывает их ему, заставляет повторить).

Эти люди вели бродячий образ жизни, мотались по области. Каждый случай убийства по «Лесополосе» довольно быстро получал известность. Они вполне могли побывать на месте убийства, иногда даже до оперативников. Был, к примеру, эпизод в Сальске. Нашли мы труп— к серии, как впоследствии выяснилось, отношения не имеет, убийцу мы нашли довольно быстро. Так вот, Каленик утверждал, что убил он. Убил и засыпал труп ветками. Действительно, тело было спрятано под ветками. Позже мы разобрались: Каленик и его компания там действительно побывали, они вполне могли видеть труп. Их показания выглядели порой не менее точными, чем показания самого убийцы. Поверьте мне, эти дураки, при том, что они непричастны к убийствам, ох, доложу вам, не ангелы. Столько там грязи, столько мерзостей… И не надо удивляться, что мы так долго шли по этому грязному следу. Вот почему я смело утверждаю: в те годы весь наш угрозыск добросовестно заблуждался.

Сколько людей столько и мнений, но по-прежнему невозможно найти в этом деле правых и виноватых. Всюду только «искренне заблуждающиеся»…

Как бы то ни было, но летом 1985 года, благодаря усилиям В.Казакова – наконец-то был начат процесс по прекращению уголовных дел в отношении умственно отсталых Каленика и других. Тем же летом следственная группа Прокуратуры РСФСР под управлением Казакова, была расформирована, а дела об убийствах передали в прокуратуру Ростовской области. Отдавая должное принципиальности и верности своему долгу В.И. Казакова, добившегося прекращения преследования психически больных, остается в то же время сожалеть, что он не смог пойти дальше и разъединил давно объединенные преступным умыслом уголовные дела. Производство по делам этой серии вновь стали вести следственные группы, разбросанные по всей области. Поэтому последующие убийства опять расследовались без учета возможной связи с другими аналогичными случаями, да к тому же и силами различных следователей.

Поэтому не исключено, что в этот период также происходили схожие убийства, которые могли и не попасть в поле зрения работников УВД Ростовской области.

Пока шли споры и дискуссии между ведомствами, разворачивалась борьба за освобождение умственно неполноценных с момента последнего убийства прошел уже почти год. За весь этот год лишь только одно убийство привлекло внимание следователей своей схожестью с почерком убийств совершавшихся в Ростовской области, но произошло это убийство в Подмосковье…

Жертва: девушка 18 лет
Дата обнаружения трупа: 3 августа 1985 года
Место обнаружения: труп найден в перелеске за поселком Востряково-1 Домодедовского района Московской области
Время совершения убийства: 1 августа 1985 года
Признаки маскировки трупа: прикрыт плащом

Возможно о схожести убийств в двух этих точках, отстоящих друг от друга на значительное расстояние, так никто бы и не узнал, но помог случай. По стечению обстоятельств именно в те сроки, когда в Домодедовском районе было найдено изувеченное тело, представитель Генеральной прокуратуры в Ростове Владимир Казаков вновь прилетел в Москву.
В. Казаков на остановочной площадке «Авиационная»В. Казаков на остановочной площадке «Авиационная»

Ему сразу бросился в глаза знакомый по убийствам в Ростовской области почерк: на трупе имелись характерные повреждения молочных желез, была разрезана брюшная полость и извлечена матка. Как у многих жертв ростовского Потрошителя рот девушки был заполнен листьями и травой. Весьма показательной была и характеристика жертвы: Наталья Похлистова, 18 лет, жила неподалеку от аэропорта, любила кататься на электричках, часто находилась на остановке «Авиационная» допоздна, так что ее даже приходилось выгонять оттуда, была неразборчива в связях.

Наталья Похлистова

Наталья Похлистова

Совместно с Главным управлением внутренних дел Московской области отрабатывали несколько версий. Виновным в московском убийстве подозревали сотрудника милиции. После опроса пассажиров Домодедова выяснилось, что неподалеку видели новенький милицейский УАЗик без номеров. В местечке Сухобезводная Горьковской области обыкновенные УАЗики переделываются под милицейские, и трасса оттуда в Ростов-на-Дону проходит как раз мимо Домодедова. Проверили — сходится: в те дни в командировке находился один из сотрудников Ростовского УВД. Он должен был перегонять новую машину. Совпадало многое. У подозреваемого сын учился в интернате в Шахтинском районе. Отец часто ездил навещать ребенка, мог по дороге оказаться в местах, где совершились преступления. Проверяли все, буквально по метрам высчитывали маршрут, по минутам считали алиби, сличали группу крови, опрашивали знакомых, искали свидетелей. Не подтвердилось.

Рассматривались варианты, что донской преступник был в командировке в Москве, переехал на постоянное место жительства, был в отпуске или у родственников и знакомых, входил в состав делегации Ростовской области на XII Всемирном фестивале молодёжи и студентов, проходившем в Москве с 27 июля по 3 августа 1985 года.

Разобравшись, что в момент убийства самолеты в Ростов летали из Домодедова, с помощью Московской областной прокуратуры стали проверять корешки авиабилетов, выписывать пассажиров. В московских гостиницах взяли сведения о постояльцах из Ростова. К сожалению, поиск не дал никаких результатов, следствие снова оказалось в тупике.

Спустя несколько месяцев по инициативе ГУУР МВД СССР и решением Прокуратуры СССР дело о серии убийств в Ростовской области вновь было объединено и принято в производство Прокуратурой России. В ноябре 1985 года в Генеральной прокуратуре СССР состоялось специальное совещание, на котором обсуждалось состояние работы по делу «Лесополоса». Шло оно на самом высоком уровне: оба генеральных прокурора – Союза и России, министр МВД СССР, ростовские прокурор и начальник УВД присутствовали на нем. А закончилось оно тем, что зам. начальника отдела по расследованию особо важных дел Прокуратуры РСФСР, ст. советник юстиции И.М.Костоев получил официальное письменное предписание принять к производству дело, с чем немедленно и отбыл в Ростов.

Уже в Ростове было принято решение, что исходя из материалов дела, проведение оперативно-следственных мероприятий целесообразно осуществлять одновременно из двух центров: г. Ростова — Ростовская зона, г. Шахты — Шахтинская зона, для чего в состав оперативно-следственной группы включили соответственно 25 и 23 работника прокуратуры и милиции. Общее руководство следствием осуществлял И.М. Костоев, но поскольку параллельно он принимал участие в расследовании и других громких дел по всему СССР, то ему необходимо было отлучаться, и в такие моменты руководство на себя принимал заместитель начальника управления уголовного розыска УВД Ростовской области, подполковник милиции В.И. Колесников. Руководителем Шахтинской зоны стал Казаков, которого впоследствии сменил Бакин (впоследствии он занимался расследованием еще одного громкого дела о серии жестоких убийств — «Удав»), а руководителем Ростовской зоны следователь прокуратуры Ростовской области А. Х. Яндиев.

ПРИКАЗ №529

В связи с решением вопроса о принятии в производство следственной частью Прокуратуры РСФСР уголовного дела (объединенного) № 55111 по факту совершения в Ростове и на территории Ростовской области умышленных убийств, имевших место в период с 1982 по 1984 г., a также в целях активизации работы по их раскрытию ПРИКАЗЫВАЮ
1. Создать следственно-оперативную группу, которую передать в подчинение
— заместителю начальника следственной части Прокуратуры России, старшему советнику юстиции И.М.Костоеву;
— заместителю начальника управления уголовного розыска УВД Ростовской области, подполковнику милиции Колесникову В.И.
2. Исходя из материалов дела, проведение оперативно-следственных мероприятий целесообразно осуществлять одновременно из г.Ростова — Ростовская зона, г. Шахты — Шахтинская зона, для чего в состав оперативно-следственной группы включить соответственно 25 и 23 работника прокуратуры и милиции.
3. Перечисленных сотрудников освободить от текущей работы и до особого распоряжения откомандировать в распоряжение руководителей следственно-оперативной группы… Общее руководство ее организацией возложить на зам. прокурора Ростовской области Палкина И.Н. и зам. начальника УВД Чернышева П.П.

Прокурор Ростовской области, государственный советник 3 класса А.Д. Янюшкин
Начальник УВД Ростоблисполкома генерал-майор милиции А.Н.Коновалов

Следователи прокуратуры

Следователи прокуратуры (слева направо):
Евгений Бакин
Исса Костоев
Амурхан Яндиев
Сотрудники УВД Ростовской области

Сотрудники УВД Ростовской области (слева направо):
Виктор Бураков
Владимир Колесников
Михаил Фетисов

Однако, то что в теории выглядело весьма многообещающе, на практике не удалось реализовать в полной мере, в результате организация расследования убийств в лесополосах оказалась весьма далека от идеала. Создание постоянной следственной группы Прокуратуры России, куда входили и работники органов прокуратуры Ростовской области, в определенной мере ослабило организующую роль областной прокуратуры. Непосредственный же руководитель оперативно-следственной группы — Костоев бывал в Ростове наездами. Основную работу приходилось тянуть Яндиеву. По воспоминаниям участников расследования начальник уголовного розыска УВД Ростовской области М. Фетисов на планерках много раз прямо говорил Костоеву: чаще, дескать, бывать надо в Ростове, предметнее заниматься делом. А Костоев отвечал: „Вы так тут хорошо все организовали, молодцы, мне тут и бывать не надо, дело идет…»

Прямая речь. Следователь прокуратуры Ростовской области Амурхан Яндиев:

Костоев руководил операцией постольку поскольку: его же от исполнения прямых обязанностей в Прокуратуре России никто не освобождал — тоже практика не из лучших. Вот он и забегался меж двух кресел. Можно ли усидеть в Ростове, когда Россия вон как велика, сколько преступлений… Поверьте моему опыту, я с Костоевым работал тут же, в Ростове, по коррупции в прокуратуре, суде, адвокатуре. Я вам скажу, специалист он высокого класса. Но обижаются на него тоже справедливо. Высокомерен, себялюбив, не умеет считаться с другими… Нельзя так…

Работа объединенной группы началась с анализа уже имеющихся материалов. Костоев не придумал ничего нового. Поначалу он лишь систематизировал и ужесточил поиски преступника. Направления же работы остались прежними. Вновь первоочередное внимание было уделено «делу дураков».

Прямая речь. Заместитель начальника следственной части Прокуратуры России, старший советник юстиции Исса Костоев:

Взяв на себя руководство следствием, я пребывал в таком же затруднительном положении, как и другие. Надо было в срочном порядке решить два дела: детальнейшим образом ознакомиться с собранными материалами и вплотную заняться «полудурками». Естественно, что по второму вопросу и прокуратура, и милиция Ростова немедленно встали на дыбы. Но я заявил достаточно четко: «Я принял дело по распоряжению Генеральной прокуратуры СССР. У меня нет времени сейчас ставить вопрос об ответственности тех, по чьей вине два года психически больные люди, совершенно ни в чем не виновные, содержались под стражей, но наступит время, когда им придется за это ответить. Сейчас я займусь их освобождением…

Судя по всему, генерал несколько приукрашивает действительность в своих мемуарах. Не сразу к нему пришло осознание того факта, что Каленик и компания не замешаны в этих преступлениях. Сначала вместе с Ростовскими коллегами он продолжал разрабатывать данную версию. На это указывают и выдержки из интервью В.И. Колесникова, а также рассказ М. Фетисова

Прямая речь. Начальник управления уголовного розыска УВД Ростовской области Михаил Фетисов

Исса Магомедович Костоев не один раз, и с большим успехом, и раньше расследовал на Дону сложнейшие преступления. И по поводу серии этих убийств он впервые приехал где-то к концу 1984 года. Возымели действие мои докладные, чтобы прислали сюда человека, который бы координировал розыск. Не затем, чтобы быть абсолютно независимым от здешних структур, а который бы имел полномочия требовать все необходимые материалы от других регионов и республик. Формально таким правом, конечно, и мы были наделены, но реакция на наши попытки была, мягко говоря, не очень эффективной.

И работу с «интернатскими ребятами мы продолжали с ним вместе, при его координации. Создали ради этого специальную группу во главе с прокурором С.Устиновым, которая обязана была независимо изучить все обстоятельства какой бы то ни было их причастности: или сказать, что это они, или отпустить. У меня, скажем, были сомнения: я же сам шел с Пономаревым, который показал места происшествия и нашел не известный нам труп безо всяких с ним предварительных общений… Сразу после задержания сам встретился с ним, ночь просидели, а утром пошли искать и нашли… Гарантия ведь была, что никто ничего ему не «надышал». Пять километров шли за ним по шпалам. Очень странным, «нелогичным» путем, но точно вывел.

В это же время был задержан еще один подозреваемый — «В», имевший два медицинских образования — стоматолога и фельдшера. А в сексуальном плане был пассивным гомосексуалистом, совращал несовершеннолетних. Его тоже выявили и задержали в районе того же интерната. И начали «доказывать ему эпизоды». В один из вечеров сидим с ним — пригласили на беседу вместе с Костоевым — он рассказывает, рассказывает, а Исса ему: «слушай, хватит болтать, давай говори, как женщин убивал, как матку вырезал». Он как заплачет — «ой, мне страшно рассказывать!». И рассказывает, как вместе с… Калеником совершал эти преступления. И еще человек восемь называет.

Конечно, мы многие бригады срочно поснимали и бросили проверять эти версии. Месяц проверяли, массу очных ставок провели. В том числе и Костоев сводит Каленика с «В». Каленик сначала отказывается, потом признается: да, вместе убивали. И так пошло. Месяц дружно тропили не тот след. Никто с «В» никаких уговаривающих и тем более информационных «бесед» не вел. Только пожестче спросили — и «начались признания». А потом и все эти фантазии оказались блефом. Словом, проплутали изрядно, пока снова вернулись в исходное положение.

В конце концов ребят из специнтерната, которых то арестовывали, то выпускали удалось окончательно освободить и тем самым получить возможность полностью переключиться на другие материалы дела.

Прямая речь. Заместитель начальника следственной части Прокуратуры России, старший советник юстиции Исса Костоев:

Нам совершенно не за что было зацепиться – никаких вещественных доказательств, заслуживающих внимания, никаких случайно, чудом выживших жертв. Места преступлений были совершенно чисты. Это значило, что преступник имеет представление о методах работы следственных органов и умеет не оставлять следов. Но жертвы его были в ужасном состоянии. Я видел фотографии убитых детей, женщин. Этот кошмар показывал, что маньяк знаком и с анатомией.

Убитые женщины были, как правило, бродяжками, дешевыми проститутками, которые за стакан водки, к примеру, могли бы оказать убийце любую услугу. Но фотографии убитых, повторяю, были просто ужасны. Значит, не «услуги» требовались ему. Раны, которые он наносил своим жертвам, не только предполагали убийства, но как бы утверждали власть убийцы над своей жертвой, давали ему почувствовать вкус своей силы. Такой, понимаете ли, своеобразный наркотик для импотента. Ну а после смерти жертвы – выколотые глаза, отрезанные гениталии. Тут мне представлялась явная психическая ненормальность. Чтобы как-то разобраться в этом вопросе, выписал себе редчайшие издания из Ленинки по сексуальной психопатии и серийным сексуальным убийствам, стал внимательно изучать. Иногда возле мест преступления мы обнаруживали следы костра. Нельзя было исключить и того, что наш маньяк являлся вдобавок ко всему еще и людоедом. Я хотел понять мышление и мотивы этого убийцы и продолжал штудировать монументальные труды отечественных и зарубежных психиатров и сексологов. Но ни одна из книг не давала ответ на вопрос – почему? Что заставляет маньяка преследовать детей и женщин? Зачем он потрошит их безжизненные тела? И опять-таки: как могут вполне нормальные дети уходить с преступником в безлюдные места, иной раз за несколько километров? Поднимая массу материалов, мы сталкивались со случаями, когда некоторые подозреваемые после активной обработки местных пинкертонов оговаривали себя. Имел место случай, когда один гражданин, работая под серийного убийцу, свел счеты со своим недоброжелателем.

Изучая все вокруг убийцы, привлекая для создания его криминологического портрета ведущих специалистов страны, мы наконец смогли составить некое его описание. «Мужчина в возрасте от 25 до 55 лет. Высокий, мускулистый, кровь группы АВ. Размер обуви 44 или больше. Носит темные очки, аккуратно одет. Ходит с «дипломатом» или какой-то другой сумкой, в которой носит остро заточенные ножи. Страдает нарушениями психики, выражающимися в форме половых извращений (онанизм, педофилия, некрофилия, гомосексуализм, садизм). Может также страдать от импотенции. Знаком с анатомией человека. Наиболее вероятное место контакта с жертвой – остановки пригородных поездов, железнодорожные станции и остановки автобусов. Его род работы предполагает свободу передвижений». Были составлены несколько вариантов фоторобота преступника.

В апреле 1986 года новый руководитель следственно-оперативной группы И. Костоев, забрасывает целую сеть, уйти из-под которой, кажется, невозможно. Стартует операция «Лесополоса», проходящая под контролем ЦК КПСС. То, что они в «Лесополосе» предприняли, на профессиональном языке называется массовым следственным действием по физическому прикрытию. Проще говоря, это когда патрулируют и сопровождают силами милиции все электрички, вдоль хода, которых обнаруживали в лесополосах женские и детские трупы. Группы сопровождения передавали друг другу пригородные поезда от станции к станции, как на конвейере. Это продолжалось без перерыва полгода, до июля 1986 года.

Также осуществлялось скрытое наблюдение на авто- и железнодорожных вокзалах, в парках и других местах массового скопления людей. Милиционеры и самые надежные дружинники с раннего утра до поздней ночи вглядывались в мужские лица, сличали с рисованным портретом вероятного преступника, проверяли документы, задерживали подозрительных, устанавливали личность, тщательно эту личность проверяли.

Костоев говорил подчиненным: «Будем работать тяжело и медленно, но если мы ищем методом исключения, то всякий, кто попадет под подозрение, должен отрабатываться так тщательно, так скрупулезно, чтобы не оставалось ни тени сомнения. Это непреложный закон следствия».

Операция «Лесополоса» имела огромный размах и не ограничивалась только пределами Ростовской области. По воспоминаниям одного из очевидцев тех событий, жившего на юге Воронежской области, даже местная районная газета публиковала предупреждения от имени районной милиции. Резонанс это операция вызвала колоссальный, и наивно было бы думать, что убийца находится в блаженном неведении о происходящих событий. Напротив, гораздо логичнее было предположение о том, что если даже рядовые граждане знают об оперативно-розыскных мероприятиях, то и сам убийца наверняка озабочен таким вниманием к своей персоне.

Это кажется совсем уж невероятным, но и 1986 году в самый разгар этой масштабной операции на территории Ростовской области, несмотря на все усилия правоохранительных органов, были совершены два убийства очень похожих по почерку на совершенные прежде.

22 июня после свадьбы пропала без вести жительница пос. Чалтырь Л.П. Головаха, труп которой с множественными колото-резаными повреждениями обнаружен в лесополосе в полутора километрах от места жительства.

11 августа жительница Батайска И.Н. Погорелова расставшись с подругой после вечернего сеанса кино, домой не вернулась и пропала без вести при неизвестных обстоятельствах: через неделю труп с множественными повреждениями обнаружен в лесном массиве, тоже недалеко от места жительства.

Характер повреждений и другие признаки не исключали того, что эти убийства следует отнести к делу «Лесополоса»

Прямая речь. Следователь прокуратуры Ростовской области Амурхан Яндиев:

Когда и в 1986 году в Чалтыре обнаружили похожий на серию труп, мы даже сняли и туда направили большую часть группы — очень уж походило на всю серию. Думали, теперь убийца перекинулся на эту территорию и месяца два-три вплотную работали там. А в августе — похожий труп в батайском Авиагородке. Рядом с воинской частью. Нашли кусок нательной солдатской рубахи, охапку газет, которые предназначались, но не были доставлены подписчикам-военным. И появилась версия, что маньяк может иметь прямое отношение к армии. После двух месяцев работы ничего существенного не добыли. Людей вернули в шахтинскую и ростовскую группы оперативно-следственной бригады. Первую возглавлял Бакин из Прокуратуры России, вторую — я. Но мне пришлось остаться в Батайске: редкий случай, когда труп был свежий. Казалось, преступник так и ходит где-то вокруг, оставляя все новые следы, да только разглядеть мы их не можем по небрежности или невнимательности. Пытались зацепиться и выйти на след. Предположить, что убийство к этой серии не относится, мы просто не могли. Настолько похожими были повреждения и обстоятельства. И работу там в общей сложности провели колоссальную — томов 26 набралось. Раскрыли «по пути» четыре других убийства, а это никак нам не поддавалось. Хотя все перевернули, весь Батайск.

А в Ростове работа была подзапущена. Вернули меня из Батайска, чтобы подтянуть здешние хвосты. И отработать версию, по которой убийца имел в своем распоряжении личный транспорт, обеспечивавший ему удивительную маневренность. Тогда под видом диспансеризации водителей, которая должна обозначить в документах группу крови, стали «выбирать» людей с четвертой.

Позже в том же Батайске вышли на одного… Думали, вот он, наконец. Проверили, где бывал, алиби на эти убийства нет, характер работы разьездной… А когда взяли, гляжу на него и чувствую, как настроение падает: не тот, повадки не те… Так оно и оказалось, хотя для очистки совести и не раз еще проверяли его по всем параметрам. По тем преступлениям, которые ему доказали, дела передали в суд, а серия наша опять осталась без «претендента».

Константин Черемухин, «батайский  убийца»

Константин Черемухин, «батайский убийца»

Дважды судим. Первую жертву (а всего их было четверо – девочки от 9 до 14 лет) он убил, потом сжег на костре в Азовском районе.

Почерк: разъезжал, высматривал, предлагал подвезти на машине «Жигули». Завозил в пустынную безлюдную местность, насиловал и убивал. Некоторых душил, одну утопил, одну забил отверткой. Отрезал молочные железы, половые органы…

Смертный приговор ему вынес судья Ростовского областного суда Леонид Акубжанов 3 ноября 1989 года. Приведение приговора в исполнение было приостановлено на несколько лет. Черемухин сидел в Новочеркасске. Расстреляли его только в 1993 году.

Два убийства произошедшие в 1986 году в Батайске и в Чалтыре И. Костоев все же включил в серию, которую приписывали на счет непойманного маньяка, но, кроме того, еще одно дело привлекло его внимание. На сей раз речь шла об убийстве годичной давности: 27 августа 1985 года, восемнадцатилетняя девушка-бродяжка Инесса Гуляева, была убита в роще возле автобусной остановки в городе Шахты. На фотографии, имевшейся в деле Гуляевой, была изображена полногрудая молодая женщина с широким лицом и неожиданно тонкими, сильно выгнутыми бровями.

Инесса Гуляева

Инесса Гуляева

Она проявила свою сексуальную активность уже с двенадцати лет, после восьмого класса бросила школу, отказывалась работать, предпочитая пить и заниматься сексом. Инесса Гуляева ушла из дома в апреле 1985 года, и о ней ничего не слышали до тех пор, пока в конце августа ее обнаженное тело не было найдено под грудой веток и сосновых шишек на окраине г. Шахты.

Вскрытие показало, что Гуляева потеряла сознание в результате страшного удара в солнечное сплетение, который почти убил ее. Однако сама смерть наступила в результате удушения. Рот жертвы был забит грязью, кроме того, на теле уже после смерти были нанесены странные царапины. Между средним и безымянным пальцами правой руки убитой был обнаружен седой волос.

Этот случай не связали с делом «Лесополоса», потому что не совпал так называемый почерк убийцы — характер нанесенных ран и общее поведение преступника. И не было обнаружено привычных признаков изуверства.

«Однако, может быть, убийцу прервали, — подумал Костоев, — может быть, у него не было времени сделать все, что он хотел. Рощица, в которой он убил ее, была совсем неподалеку от автобусной остановки, где он, без сомнения, ее и подцепил».

Да и вообще, само место действия: Шахты, лесополоса, автобусная остановка, — казалось, все это было очень похожим на те места, которые выбирал ростовский маньяк.

Костоев после долгих раздумий включает это убийство в расследуемую им серию и начинает тщательный анализ всего что связано с этим убийством. Первое, что ему удалось узнать, — именно в день убийства Инессу Гуляеву освободили после трехдневного административного ареста за «бродяжничество и паразитический образ жизни». Освобожденная в пять вечера, через несколько часов она была мертва. Из документов шахтинской милиции следовало, что в момент освобождения у нее был только паспорт и ни копейки денег. На ней было белое платье.

Выяснилось также, что один из милиционеров, который дежурил в камере предварительного заключения, неожиданно вспомнил, что у него есть важное поручение, причем это произошло сразу после того, как освободили Инессу Гуляеву. Вскоре после этого милиционера видели идущим вместе с Инессой в рощицу. Следователь Костоев уже отмечал, что люди, с позором уволенные из милиции, могут быть среди наиболее подозрительных, но, расширив этот круг лиц, в него следовало включить тех, кто должен быть уволен или вскоре будет уволен из рядов милиции.

Отрабатывая версию о причастности работников органов внутренних дел к убийству Гуляевой в г. Шахты, следственно-оперативная группа вышла на милиционера-водителя приемника-распределителя С. Колчина, который был замечен в попытке вступить в половую связь с женщинами, содержащимися в спецприемнике. Его спешно уволили, водворили в ИВС, принудили сознаться в убийстве, затем арестовали по ч. 1 ст. 115 УК РСФСР, долго проверяли (план был утвержден начальником ГУУР МВД СССР), а затем, защищая честь мундира, осудили к шести месяцам лишения свободы.

Сергей Колчин позже рассказывал в суде, как он в конце августа 1985 года привез из Донецка Ростовской области Иннесу Гуляеву в Шахты, как ее не приняли приемник-распределитель— не бродяжка оказалась, был у нее паспорт. Инессу отпустили. Но случай этот сказался на судьбе Сергея. В этот же день ему подписали наконец заявление об увольнении, вместе с семьей они собрались переехать в Краснодон. Водители в большом дефиците, и его долго не отпускали. В Краснодоне появился вариант обмена квартиры, и тогда Сергей стал настойчиво требовать, чтобы ему заявление подписали.

Но погибла Гуляева. Сергей Колчин оказался среди тех из 162 тысяч водителей, проверенных на группу крови, у кого она четвертая. А увольнение из органов сразу после убийства было подозрительным. Его задержали.

— Я такого кошмара не ожидал, — рассказывал Сергей. — В камере, рассчитанной на шесть человек, содержится до восьмидесяти. Понимаете, люди — как сельди в бочке. Возили меня и в Новочеркасск. Там камеры тюрьмы так же переполнены.

Как велось следствие?

— Постоянные угрозы, запугивания. Меня то задерживали, то отпускали. Подписка о невыезде… Каждый день к следователю. Эти полтора года мне всю жизнь испортили. Следствие велось такими методами, что я готов был признаться во всех убийствах на свете. А потом мне пришлось еще участвовать в процедуре опознания убийцы. Но откуда мне его знать? И никаких там извинений за поломанную, исковерканную жизнь. На меня же как на убийцу опасливо косятся до сих пор.

Летом 1986 года в оперативно-следственную группу по раскрытию убийств в Ростовской области стали поступать запрошенные ранее Костоевым сведения обо всех аналогичных убийствах по стране за последние двадцать лет. Следователей крайне заинтересовала информация, поступившая из Подмосковья о том, что 19 апреля в Дмитровском, а 10 и 31 июля в Одинцовском районах Московской области совершены убийства подростков. Трупы были буквально выпотрошены, вскрыты грудная и брюшная полость, ампутированы половые органы и в одном случае бесследно исчезли, у одного из трупов была отрезана голова. Все эти повреждения напоминали стиль ростовского Потрошителя, а если учитывать еще и тот факт, что годом ранее в Подмосковье уже был найден труп отнесенный к серии, то эти убийства требовали к себе самого пристального внимания.

Руководство Всесоюзного научно-методического Центра по вопросам сексопатологии вызвалось помочь поиску преступника. Ученые обобщили все факты, собранные в ходе расследования и сделали однозначный вывод: «… действия преступника носили явно сексуальный характер… Обращает на себя внимание то, что дело перекликается с убийствами в Ростовской области. Общее: жестокость преступлений, нанесение множества колото-резаных ран, большая и наиболее травмирующая часть повреждений наносится в агональном и посмертном состоянии жертвы…».

Прямая речь. Следователь генеральной прокуратуры РСФСР Евгений Бакин

Когда был проведен анализ этих дел по уже имеющимся у нас материалам, это давало основание считать, что не исключается версия, о том что ростовский преступник мог выезжать временно на территорию Московской области и совершив преступление вновь возвращался в Ростовскую область, где происходила основная масса убийств и прослеживалась серия еще с 1982 года, а значит вероятнее всего жил он все-таки именно в Ростовской области.

На то, что изложенная выше версия считалась весьма и весьма многообещающей указывает и тот факт, что в даже карточках по которым обобщалась информация о лицах, имеющих возможную причастность к серии убийств в Ростовской области, фигурировали и убийства совершенные в Московской области в 1986 году.

Карточка по делу «Лесополоса»

Карточка по делу «Лесополоса»

Эти обстоятельства потребовали пересмотра организационных вопросов по расследованию серии убийств в Ростовской области. В результате в прокуратуре Московской области был заведен дубликат оперативно-поискового дела под условным наименованием «Удав». При рассмотрении данной версии была проведена титаническая работа огромного количества людей, были задействованы и оперативная и следственная службы, фактически вся страна работала в то время на раскрытие этих преступлений. (Подробнее о нюансах этого расследования вы можете прочитать здесь — Биография Сергея Головкина)

В 1986 году И. Костоев разделил две свои основные группы на семь подгрупп так, чтобы каждая отвечала за одно направление поисков. Эти группы взаимодействовали с милицией, снабжавшей их, информацией, наиболее интересная поступала непосредственно к Костоеву. Некоторые направления поиска были труднее других. В Ростове и вокруг него располагалось немало воинских частей. Но любые расследования среди военнослужащих могли осуществляться только офицерами военной прокуратуры. Мало верилось, что и изучение документов, касающихся пациентов психиатрических больниц, даст скорые результаты, так как многие пациенты переходили из больницы в больницу, и трудно было определить, мог ли конкретный человек именно в этот день быть именно в данном месте.

В этом смысле самым легким материалом для расследования стали гомосексуалисты. Так как любая форма гомосексуализма, даже по взаимному согласию, считалась преступлением, за которое законом полагалось заключение сроком до пяти лет, многие местные гомосексуалисты уже представали перед судом, получали срок и таким образом попадали в картотеку. Существовал даже отдельный список известных гомосексуалистов среди членов партии, в областных организациях и в системе правоохранительных органов. Столь же хорошо были известны излюбленные места их встреч — к примеру, мужской туалет в ресторане на левом берегу Дона, площадь возле Института культуры.

В мире «голубых» стало жарко. Позиция Костоева была ясной и прямой: «Пока мы не поймаем убийцу, вам спокойной жизни не видать. Мы перевернем весь город сверху донизу. Вам же лучше нам помочь. Подскажите, кто из вас может быть настолько агрессивен, что может совершать подобные преступления».

В Ростовском кожно-венерологическом диспансере работает старшим юрисконсультом Ирина Стадниченко. Ее обязанность помогать врачам не допустить при появлении очередного очага болезни широкого ее распространения. Определить тайные связи, локализовать их в такой интимной сфере — дело безнадежное, когда ведется вслепую. Стадниченно из тех, кто отладив систему, действует с открытыми глазами, не тычется, подобно слепому котенку. Случись что, знает, где и как искать, с кем дело иметь. Особенно тщательно пришлось отлаживать механизм взаимоотношений с так называемыми группами риска. И когда над миром грянула гроза СПИДа, у Стадниченко в самой опасной зоне были полный порядок и ясность. Она уже имела картотеку, в которой значилось около тысячи „голубых», работала с ними на полнейшем доверии.

Однажды к ней в кабинет пришел Исса Костоев с другими участниками операции „Лесополоса». Он рассказал, что к раскрытию этой серии преступлений привлекаются разные категории специалистов, ученых. И предложил Стадниченко возглавить целый отдел, который разместится в Первомайском райотделе милиции.

— Предложение было лестным, — говорила Ирина. — Но тщеславной я была в молодости. А сейчас требовался трезвый подход…

У них состоялся разговор. Стадниченно изложила свою точку зрения, сказала, что она полностью совпадает с убеждением специалистов диспансера: да, у „голубых» психопатия, но у убийцы она совершенно другого типа. Кроме того, надо учитывать женские наклонности многих из этих людей, которые никогда не позволят им совершать такие зверские убийства. Значит, затея с этой категорией — совершенно бесперспективна…

Стадниченно предложила Костоеву книгу Крафта Эбинга „Половые психопатии», подтверждавшую доводы работников диспансера.

— Да, — сказала она. — Книга считается устаревшей. Но русские полицейские ею успешно пользовались. Советую и вам почитать…

Книгу Костоев взял. Ответа не требовал: оставил для ознакомления оперативные материалы. Ирина знакомилась с ними сутки. Сделала совершенно определенные выводы, сообщив Костоеву, что отказывается с ним работать, картотеку она раскрыть не может, и еще раз решительно заявила: ошибочно искать в этой сфере.

Гомосексуалисты — это особый мир, считает Ирина. Это особая субкультура, которая существует в каждом регионе. Здесь отлаживаются свои специфические отношения, создаются „семьи». Гомосексуализм долгое время считался половым извращением и преследовался по закону.

— Закон, правда, стал помягче, — говорит Ирина. — Появилась возможность издавать газету, журнал, даже партию создали. Но отношение общества к этим людям прежнее, и, заверяю вас, они остаются в глубочайшем подполье. Службам Костоева проникнуть в него удалось, но масштабы не устраивали. Они писали письма в диспансер, требовали предоставить списки лиц с сексуальными отклонениями. Но мы же не контора по торговле секретами. Есть понятие врачебной тайны. Да, мы обязаны предоставлять милиции информацию. Но какую? По приказу, регламентирующему нашу работу, это информация, имеющая отношение к уклонению от лечения венерических заболеваний, к заражению других, но не более того… Пожалуйста, давайте конкретную фамилию — ответим…

А работа по раскрытию „подполья» шла. К Стадниченко стали приходить люди за юридической помощью. Она инструктировала тех, кто обращался: говори правду, начинай давать показания с сообщения о своей группе крови…

Но не все выдерживали допросы и угрозы посадить в тюрьму. Пошли рушиться „семьи», начались предательства. А потом и трагедии. Покончили с собой Анатолий Отрезнов и Виктор Черняев. Не выдержали допросов и умерли старый актер, пенсионер Руслан Владимирович Грибов-Чарский и совсем молодой парень Женя Валуев. По нескольку месяцев провели в следственной тюрьме без всякой вины Толя Иванов и Сергей Зеленский (Зеленского потом отправили в зону), а Жора Дивизоров сказал следователям: вам самим надо бы показаться психиатрам. За это били. И давали сроки за распространение порнографии, за мужеложство.

— Из тысячи пока добрались только до трехсот, а дальше началось то, чего я и ожидала: не могут просто так человека оставить в покое, — говорит Ирина. — На допросах моих подопечных усиленно расспрашивали о моих пристрастиях, о личной жизни, о том, что у меня в квартире… И в самые пакостные времена — сама не пачкалась и другим не позволяла это делать. Я пошла к Костоеву узнать, что он готовит, какую еще пакость? На всякий случай пошли со мной четыре мощных охранника из подопечных. Да и свидетелей иметь не мешало, хотя в кабинете Костоева находились в то время не только те, кого знала по операции „Лесополоса», но и знакомые специалисты. Поговорили… Когда он качал кричать: „Шизофреничка, я тебя на 15 суток посажу», я и бросилась на него, как шизофреничка. Прокурор растаскивал. А когда от Костоева почувствовала коньячный запах, поверила тому, что раньше докладывали „голубые». Тогда я успокоилась:

— Пьете, потому что с „Лесополосой» не ладится? Так ищите там, где надо искать…

Она потом ждала: арестуют. Но обошлось. Ирина Стадниченко говорила:

— Самая страшная авария — это столкновение с дураком. Их было в этой истории много. Но к Костоеву это, конечно, не относится, он великий труженик. Только какой-то одиозный. Мне кажется, делал не то, что надо было делать. Искал не там, где надо. Я все же верю: настанет день возмездия. Этих несчастных, и без того природой наказанных, было трогать — грех…

Но расследование продолжалось не только усилиями Костоева, местные специалисты разрабатывали свои подходы к решению головоломной задачки и развивая сотрудничество с наукой.

Прямая речь. Начальник отдела особо тяжких преступлений Ростовского УВД Виктор Бураков

Что касается работы Бухановского, то задачи исследования были сформулированы им самим. Предстояло построить структурно-динамическую модель развития патосексуального эксцесса — от возникновения мотива до преступного акта. Надо было квалифицировать поступки и действия фигуранта в психо- и сексопатологическом плане, «выбрав» из них такие, которые могли бы стать особыми признаками при розыске. Типизировать одни случаи и объяснить отклонения других. Сформировать вероятностный клинический диагноз, реконструируя биографические, семейные, социальные факторы. Воссоздать проспективный портрет фигуранта: психический облик, медицинскую и сексологическую характеристику, стиль жизни и увлечения, профессию, внешне-конституциональные особенности. И, конечно, проанализировать в этом плане другие безвестные исчезновения детей и молодых женщин: не относятся ли к делу «Лесополоса»? И если первое заключение, сделанное Бухановским в 1984 году, было в известной степени эскизным, то 65 страниц, которые мы получили от него двумя годами позже, — были уже серьезной, принципиальной и весьма перспективной, на мой взгляд, научной работой.

Прямая речь. Ассистент кафедры психиатрии Ростовского государственного медицинского института Александр Бухановский

Необходимо отметить, что работа была основана на анализе малой толики открытых нам выборочных материалов по 23 убийствам, и была выполнена на материале одного из самых тяжких периодов – 1984 года. Хочу процитировать слова зам. начальника следственной части Прокуратуры РСФСР, руководителя оперативно-следственной бригады И.М. Костоева, сказанные им на брифинге: «Уникальность «Лесополосы»…в неимоверной сложности раскрытия преступлений». Следов преступника почти не было. Но не было следов в традиционном криминологическом понимании. Зато были следы психического состояния преступника: его действия. Здесь был материал для серьезного анализа. И он по инициативе Буракова состоялся. Именно тогда мне доверили сами дела и дали возможность самому выбрать факты, пригодные для психиатрического анализа. Именно это и дало возможность применить нашу методику. Я имел те возможности, которых были лишены другие коллеги, работал не 3-5 дней, как командированные издалека, а не один месяц, вжился в это дело, начал «мыслить проблемами сыщиков. Мы сделали то, что не удалось, по меньшей мере, пяти главным всесоюзным научным центрам. По их разработкам шерстили гомосексуалистов, психически больных, врачей и пр. Версий было много. А мы все время говорили — он не гомосексуалист, его не ищите среди психически больных и т.д. Шло время, отвлекались силы, затрачивались большие средства, а люди продолжали гибнуть. Из-за недооценки, а скорее, неверной оценки возможностей науки.

Согласно разработанному Бухановским проспективному портрету, преступник не страдал психозом или умственной отсталостью.

— рост — 170+11 см
— возраст — между 40 и 50 годами, ближе к 40, до 45
— астеническое телосложение
— образование — скорее всего среднее специальное или высшее, профориентация — психология, философия, история
— возможные места работы и должности: учитель или воспитатель интерната, ПТУ, школы, работы в снабженческой организации

Внешне и по поведению он был вполне обычным человеком: жертвы доверяли ему. Он считал себя талантливым, хотя у него не было особых способностей. У него был стереотипный порядок действий по выслеживанию и заманиванию жертв, и вероятно он редко и неохотно импровизировал. Он был гетеросексуалом, а мальчики для него выступали в качестве «символических объектов», на которых он, возможно, вымещал обиды и унижения, перенесённые в детстве и подростковом возрасте. Он был некросадистом, которому необходимо было наблюдать смерть и мучения людей, чтобы получить сексуальное удовлетворение. Чтобы привести жертву в беспомощное состояние, сначала он наносил сокрушительный удар в голову. Он был физически хорошо развит, высокого роста. Многочисленные ножевые ранения, которые он наносил, являлись для него способом «проникнуть» (в сексуальном смысле) в жертву. Лезвие ножа выполняло при этом роль полового члена, совершая в ране возвратно-поступательные движения, но не выходя из нее полностью. Во время нападения он или сидел верхом на жертве или на корточках рядом с телом, стараясь быть с жертвой так близко насколько это возможно. Самые глубокие раны он наносил в момент своего оргазма, и он мог в это время заниматься мастурбацией, прикасаясь половым членом к телу жертвы. Было много причин, почему он выкалывал глаза, но ничто в местах преступления не наталкивало на мысль, что же фактически мотивировало преступника. Он мог бояться взгляда жертвы или он был ему просто неприятен. Отрезанные части тела он сохранял в качестве «трофеев» или, возможно, ел их. Отрезая половые органы у мальчиков, он пытался сделать их более похожими на женщин или выместить гнев на свою собственную сексуальную несостоятельность. Интересной гипотезой было то, что убийца отвечал на изменения погоды. Перед большинством убийств, понижалось давление. Это могло бы быть его спусковым механизмом, особенно если бы это совпало с другими стрессорами дома или работой. Если он и был женат, то его жена не особо была к нему требовательна и позволяла ему часто и подолгу отсутствовать дома. Возможно, у него был личный автотранспорт, или его работа была связана с поездками. Он мог бы на время перестать убивать, если почувствовал опасность, но не остановился бы до тех пор, пока бы не был пойман или не умер.

См. Фрагмент проспективного портрета

Прямая речь. Ассистент кафедры психиатрии Ростовского государственного медицинского института Александр Бухановский

— Я выстроил модель психического заболевания этого человека. Это был человек с органическим заболеванием мозга и последующими изменениями характера. Серийные убийства (или иные серийные противоправные действия) иначе называются так: многоэпизодные преступления, совершенные в условиях неочевидности. Для следователя эта неочевидность означает только одно — отсутствие явного мотива и материальных улик преступления. Врач видит ситуацию иначе. Серийный преступник оставляет следы, которые следователь лишь фиксирует. А врачу они говорят о многом. Например, манипуляции с глазами: когда преступник выкалывает своим жертвам глаза или вырывает их из глазниц. Случайностей здесь не бывает, эта жестокость свидетельствует об определенном этапе развития болезни.
— Почему же портретом не воспользовались?
— Ну это все-таки не фотопортрет и даже не фоторобот. Этот портрет — психологический и поведенческий, хотя некоторые внешние данные в нем присутствовали…

О значении, которое придавалось раскрытию кровавой серии, говорит такой факт. В совещании, проводимом областной прокуратурой по этому делу в Ростове-на-Дону в апреле 1987 года, принимали участие заместитель начальника следственного управления Прокуратуры СССР В. Ненашев и заместитель Прокурора РСФР И. Землянушин. И открывалось оно словами: «Дело «Лесополоса» находится на контроле во всех вышестоящих инстанциях, а так же в ЦК КПСС. В стране нет дела более важного, чем «Лесополоса»».

С наступлением лета 1987 года в Ростове вновь началась паника. Родители боялись отпускать детей на песчаные пляжи левого берега Дона. Распространялись все более жуткие слухи о том, что детей раньше уводили из школ, а теперь, во время каникул, их уводят прямо с улиц, игровых площадок, с пляжей.

Расследуя дело о коррупции, Костоев завоевал симпатии жителей Ростова. И все же летом 1987 года симпатии горожан иссякли. Как всегда, пляжи Дона были заполнены купальщиками, рестораны забиты гуляками, по лесным дорожкам бродили парочки. Но любителям летних удовольствий теперь не давали покоя: в небе непрерывно гудели вертолеты, о каждой влюбленной паре немедленно докладывали наземным группам, разъезжавшим в автомобилях, и те, прерывая любовные сцены независимо от того, на какой они были стадии, требовали предъявить документы.

Теперь Костоева проклинали с тем же воодушевлением, с каким его превозносили в старые добрые времена расследования дела о коррупции. Жители Ростова были рассержены не только потому, что им мешали наслаждаться летним отдыхом, но еще и потому, что убийцу до сих пор не поймали. Мысль о нем наполняла родительские сердца ужасом, заставляя их возносить Господу свои, родительские, молитвы: Боже, только бы не мой ребенок… Жители Ростова были возмущены: новая эра гласности лишь высветила то, что в прошлые годы было покрыто мраком неизвестности, выявила картину преступности, о существовании которой в их обществе, для них едва не идеальном, даже и помыслить было невозможно. Промелькнуло несколько сообщений об убийце, разгуливавшем по Ростову, но сообщения эти были столь сухи и официальны, что их появление лишь способствовало распространению все более и более жутких слухов.

Ростовская милиция тонула в бумагах. Ее работники просматривали накопленные данные, систематизировали их и публиковали в информационных бюллетенях по операции «Лесополоса».

Бюллетень «Лесополоса»

Бюллетень «Лесополоса»

Бюллетени содержали информацию о жертвах и причиненных им увечьях, классифицировали их по полу, возрасту, роду занятий, характеру ранений, повреждениям правого глаза, левого глаза, обоих глаз. Отдельно была представлена категория «признаки садизма». Были тут разнообразные градации по типу использованного ножа, по признакам самозащиты, по наличию спермы на теле либо одежде пострадавших, по недостающим частям тела и органам. Сами же убийства классифицировали по году, сезону, месяцу совершения преступлений, даже по дню недели. В бюллетене публиковался также список подозреваемых, из которых имена двадцати двух наиболее подозрительных личностей выделялись крупным шрифтом, а остальные сорок четыре набирались мелким. Девятым среди двадцати двух главных фигур, обстоятельно отработанных на причастность к убийствам еще в 1984 году, числился Чикатило Андрей Романович, «задержанный на ж/д вокзале гор. Ростова за поведение, оскорбляющее человеческое достоинство, в связи, с чем был осужден и понес наказание. Связь с операцией «Лесополоса» отсутствует. Группа крови А».

В распоряжении руководителя следственной группы Прокуратуры России И. Костоева, также имелись материалы, где указывалось, что Чикатило проходил по этому делу. Один экземпляр бюллетеня под номером 00059 был у Костоева. В один из самых трудных периодов следствия А. Яндиев, проанализировав материалы в отношении Чикатило, составил справку, в которой сделал выводы, что данную версию нельзя считать проверенной. Эта справка была передана руководителю следственной группы Костоеву, но в 1987 году он никаких решений о дополнительной проверке данной версии не принял.

Уже после поимки преступника эта справка из дела была изъята и исчезла. Однако этот факт получил огласку во время судебного процесса 1992 года. Руководствуясь статьей УПК Российской Федерации, судебная коллегия определила: обратить внимание Генерального прокурора Российской Федерации и министра внутренних дел Российской Федерации на изложенные в определении факты для принятия необходимых мер и недопущения подобных фактов в будущем.

Летом 1987 года советские ВВС также внесли свой вклад в операцию «Лесополоса», предоставив следственной группе аэрофотоснимки изучаемых районов. Костоев и его сотрудники часами корпели над ними. Известно было, что убийца ездит на электричках и автобусах; но где наиболее вероятна точка его появления? Может быть, карты в состоянии тут помочь и что-то прояснить…

Но и эта помощь оказывалась недостаточной. Соединив на карте точки мест, где происходили убийства, проведя скрупулезный анализ, группа тем не менее не получила ясной картины происходящего и ответа на вопрос: где искать? Почему убийца перестал убивать — ведь погода стояла отменная?

В бездействии убийцы следователям чудилась насмешка. Предположений о том, почему внезапно маньяк прекратил убийства было несколько, но, прежде всего, оперативно-следственной группе казалось, что массированными и довольно плотными своими действиями она где-то совсем вплотную подошла к преступнику и он предпочел пока «лечь на дно». Допускали, что по какой-то причине, может, и почувствовал опасность, уехал с Дона, тогда должен проявиться где-то в других краях. Или послали в долгую командировку. Или умышленно «сел» за какую-нибудь «мелочевку» вроде квартирной кражи или взлома киоска «Союзпечати». Или нашел временное прибежище в какой-то психбольнице, воспользовавшись очередным обострением состояния. Естественно, все эти и многие другие вопросы требовали оперативного разрешения и конкретных мер. По всем тюрьмам и лагерям СССР производились проверки всех арестованных за месяцы, прошедшие с момента, когда убийца совершил последнее злодеяние, изучались списки пациентов психиатрических больниц, анализировались списки лиц сменивших место жительства. Но, убийца как в воду канул…

Лишь через несколько лет следствие выдвинуло версию, что убийства могли продолжаться в других регионах СССР…

Похороны И. Биловецкого

Похороны И. Биловецкого


Фрагмент интервью Нины Биловецкой

Несмотря на то, что расследование застопорилось, в глубине души Костоев был уверен, что убийца гуляет на свободе — он, конечно, безмерно горд тем, что убил стольких людей, а его все еще не поймали. Вне всяких сомнений, он весьма умен, ради собственной безопасности готов сменить тактику действий. Он человек педантичный и не оставлял ни свидетелей, ни малейшей зацепки. Он вполне мог на долгие годы залечь на дно, что, впрочем, было маловероятно.

Даже милиционеры на улицах были потенциальными подозреваемыми. Правоохранительные органы были столь тесно связаны с преступным миром, что вполне можно было ожидать их взаимопроникновения. Милиция имела в преступной среде своих людей, но и преступники тоже имели своих людей в милиции. Однако только милиция могла проверять своих агентов и «добровольных помощников», и это особо беспокоило Костоева, нередко бывало гораздо выгоднее скрывать своих людей, чем позволять следствию их разоблачить. До сих пор Костоев получал от ростовской милиции хоть какую-то информацию. Однако он беспокоился не столько о количестве, сколько о полноте получаемых им сведений, связанных с отработкой той или иной версии.

Августовской ночью 1987 года фары автомобилей, въезжавших в Ростов со стороны левобережья Дона, вырвали из темноты фигуру молодой женщины, которая ползла на коленях по дороге, взывая о помощи. Водители замедляли ход, но, разглядев окровавленное лицо и одежду, вновь прибавляли скорость, не желая впутываться в грязное дело. И лишь когда ее окровавленные, поднятые в отчаянии руки попали в свет фар милицейской машины, та подъехала ближе и остановилась.

Ночью Яндиева разбудил звонок из милиции. В ростовскую больницу привезли молодую женщину, чудом оставшуюся в живых после жестокого изнасилования и попытки убийства, — все это происходило на левом берегу Дона. Яндиев немедленно известил об этом Костоева, который в тот день находился в Москве. Новость привела Костоева в состояние лихорадочного возбуждения. Скептицизм и разочарование тут же сменились воодушевлением.

Яндиев немедленно приехал в отделение интенсивной терапии. Женщина была без сознания, на ее теле обнаружили двадцать одно ножевое ранение; семнадцать из них — в область легких. Спустя некоторое время пострадавшая пришла в сознание. Предусмотрительный Яндиев усадил возле ее постели сотрудников милиции с карандашами и бумагой наготове.

Сам он, держа в руке магнитофон, наклонился над женщиной и стал задавать вопросы.

Женщина стонала, едва шептала слова, то и дело впадала в беспамятство, и в такие минуты в палате повисала такая невероятная тишина, что можно было слышать, как струится в капельнице жидкость. Яндиев продолжал осторожно и умело выпытывать подробности — как выглядел насильник, где они встретились.

Мастер своего дела, Яндиев приложил все силы, чтобы из путаных показаний женщины составить нечто напоминающее описание человека, мужчины старше тридцати, с усами. По-видимому, Яндиеву и женщине удалось воссоздать весьма точный портрет преступника, потому что утром, когда милиция принялась распространять это описание, один из сотрудников опознал по нему некоего Мишу Чумаченко, бывшего сотрудника милиции, уволенного из правоохранительных органов.

Дальнейшее расследование показало, что Чумаченко был наркоманом, его уволили из милиции в связи с таинственной пропажей наркотиков, конфискованных его женой-следователем, которую, как и ее мужа, отстранили от работы в органах. Этот уволенный с позором сыщик вполне укладывался в рамки версии, и теперь в распоряжении следствия оказалась жертва, которая могла опознать преступника.

Чумаченко немедленно привезли в больницу. Он уже успел сбрить усы, которые еще вчера красовались на его лице, и все отрицал. Сбрил усы — ну и что такого? Это его право.

Яндиеву пришла в голову идея выступить в роли кинорежиссера. Он отправил Чумаченко в ростовский театр, где тому наклеили усы. Затем были подобраны двое мужчин похожей наружности: вес, возраст, цвет кожи, волос и усов. Всем троим повесили на грудь таблички с номерами — 1, 2, 3 и каждому в отдельности велели прочесть вслух перед видеокамерой один и тот же текст, сочиненный Яндиевым: «Пойдем на левый берег Дона и закажем в кафе шашлык».

Затем Яндиев вернулся в больницу с видеозаписями, монитором и оператором. Слава Богу, женщина была жива и в сознании. Установив монитор, оператор навел видеокамеру и приготовился записать реакцию женщины на то, что она увидит на экране.

— Внимательно присмотритесь к этим троим мужчинам, — велел Яндиев.— У каждого из них свой номер. Вам нужно будет лишь назвать цифру.

Вот первый прочитал текст Яндиева:

— Пойдем на левый берег Дона и закажем в кафе шашлык.

В палате был слышно лишь тяжелое дыхание женщины. На мерцающем экране появился второй, потом третий…

— Второй, — сказала женщина, закрыв глаза. — Второй…

Вторым и был Чумаченко. Однако вечернее представление, устроенное режиссером Яндиевым и его съемочной группой, на этом не завершилось. Был еще один, последний зритель — Чумаченко, который находился в предварительном заключении. Внимательно просмотрев видеозапись, Чумаченко помолчал и наконец сказал:

— Ну ладно. Да, это был я.

Прием с видеозаписью оказался вполне эффективен, но, как выяснилось позже, в нем не было нужды, так как пострадавшая, крепкая деревенская женщина по имени Таня, чудесным образом выздоровела и смогла лично опознать преступника.

Бывший сыщик Чумаченко прекрасно укладывался в рамки версии — он действительно пытался убить женщину и даже считал, что это ему удалось. Однако другие данные свидетельствовали о том, что он — не тот убийца, розыском которого занималась бригада Костоева.

Яндиев вынудил подозреваемого к признанию, но в ходе дальнейшего следствия так и не был удовлетворен объяснениями Чумаченко по поводу его мотивов.

— За что вы пытались убить Таню? — уточнял Яндиев.

— Она начала спрашивать, не подцепит ли от меня сифилис. Это меня взбесило.

Яндиев ни на миг этому не верил. Он полагал, что Чумаченко совершил убийство, чтобы отомстить милиции, которая уволила его и его жену. Убивая, он явно подделывался под почерк неуловимого убийцы.

А тем временем через сито следствия проходили тысячи людей…. Но убийца не был пойман, шло время, и Костоев вынужден был продлевать следствие еще на 6 месяцев, еще и еще.

Автор — Svan

Приговоры
Объявление
Ищем свидетелей, очевидцев или тех кто знает что-либо о событиях, имевших место в Ульяновске в 1987-1988 годах. Были убиты 2 девочки: Ольга Сазонова (Созонова) и Ольга Иванова. Убийства не были раскрыты, во всём городе началась паника.

Информации по этим делам очень мало, в рунете всего 2 статьи, причём с полярными точками зрения на произошедшее. Это одни из самых известных и страшных преступлений Ульяновска. Если у вас есть информация, вы что-то помните о тех событиях, вы были участником следствия или родственником жертв, следователей, то, пожалуйста, напишите на e-mail info@serial-killers.ru.

Цель сбора информации - более широкий обзор забытой темы, возможна съёмка документального фильма и написание новых статей.
Это интересно!